гори, чтобы светить
Название: Святыня
Автор: Sirin-chan
Фандом: FF7: Advent Children
Пейринг: Клауд/Кададжи
Рейтинг: R
Жанр: ангст какой-то
Предупреждение: писалось давно, с телефона, для нашего дорогого Хибари. С фандомом автор практически не знаком, так что ООС.
1664 словаВ церкви Аэрис всегда было так тихо и умиротворенно, что Клауд ходил сюда почти каждый день. Потерзаться своей вечной виной, убежать от этого раздражающего городского мельтешения людей, от собственных друзей. Они говорили ему, что он ни в чем не виноват, убеждали продолжать жить дальше, не оглядываясь на прошлое. Им то легко говорить. Клауд ненавидел их за эти сочувствующие улыбки и иллюзорное выражение счастья на лице. Аэрис и Зак умерли на его руках. Умерли! Клауд согнулся пополам на полу церкви, из горла вырвался сдавленный всхлип, но глаза были сухи. Все слезы давным-давно кончились. А, может быть, Клауд просто разучился плакать. Самая сильная боль всегда переживается без слез.
- Все еще винишь себя, брат мой? Не пора бы уже прекратить эти глупые терзания? - послышался ехидный голос. Кададжи стоял у стены, сложив руки на груди и насмешливо разглядывал Клауда, скорчившегося на полу. Когда он успел неслышно проникнуть в церковь, солджер не знал и не мог понять. Кададжи сорвал цветочек и растер его между пальцами. Он давно наблюдал за Клаудом и знал, что его можно было найти здесь, в этой церкви.
- Что ты здесь делаешь? - Клауд поднялся с пола. Его нагло застали за личными переживаниями. Это было равноценно тому, если бы Кададжи бессовестно заглянул ему в душу.
- Да так, просто проходил мимо, - растертые лепестки небрежно упали на каменный, безукоризненно чистый пол.
Кададжи фыркнул и повел носом. В церкви было слишком много цветов, которые вились отовсюду - ползли даже по стенам, как сорняки. Было видно, что она совсем заброшена. И после этого понятно - почему именно здесь Клауд проводит много времени.
- Милое местечко. И ты тут живешь? - рука, затянутая в кожаную перчатку, провела по стене, которая буквально начала крошитьс я от этого прикосновения.
Клауд резко подскочил к нему и перехватил за запястье, больно-больно. Словно Кададжи прикоснулся к чему-то сокровенному. Но так оно и было - в церковь часто ходила Аэрис, ухаживала за этими цветами... И церковь стала символом ее памяти.
- Убирайся отсюда, - коротко сказал солджер, отпуская тонкое, совсем женское, запястье. Кададжи с капризной миной потер его.
- Нии-сан, может быть, я просто тебя искал, соскучился...
- Ты? Соскучился?
Клауд не верил такой явной глупости и продолжал смотреть на Кададжи в упрямом напряжении. Пока Кададжи здесь - не помучиться собственной виной, не оплакать смерть дорогих людей. Пока Кададжи насмешливо смотрит на него из-под серебристой челки. Странно, никто не мог убедить Клауда в том, что его угрызения бесплодны. А Кададжи только что сделал это одним своим присутствием. Совершенно неправильно, слишком наглый он, этот братик.
- Ну, допустим, я тебя искал, - совершенно честно ответил Кададжи.
- Зачем я тебе понадобился так внезапно? Я же говорю - матери у меня нет, и я не знаю, где она, - вновь с нарастающим раздражением выдал Клауд, рука его машинально коснулась меча.
- И вовсе я не за этим. Но если так хочешь подраться, то я могу это устроить, - съехидничал Кададжи, проводя кончиком языка по верхней губе. - Просто так внезапно захотелось своего милого старшего брата, - он вскинул руки и стал расхаживать по церкви, безжалостно топтая заросли цветов. - Как тут все тухло, брат. Вот эти цветы, эти стены - сколько им лет? Да с них песок сыплется, - он ударил костяшкой пальца по каменной кладке, посыпалась крошка. - Здесь все такое дряхлое, а ты упиваешься здесь своей болью, как последний неудачник, - Кададжи хохотнул, увернувшись от прицельного удара. - Как же это глупо, нии-сан, ты так любишь эту обитель прошлого... Это для тебя святыня, верно? - он змейкой скользнул к рассвирипевшему вконец Клауду и обнял за шею.
- Тогда я разрушу эту вот святыню, вот здесь, - ладонь его легла на грудь Клауда, вторая обвилась вокруг талии солджера. Кададжи было почти жалко своего остановившегося на стадии вины брата, который застрял в собственных переживаниях. Нужно было немного ему помочь. Но главной причиной того, что Кададжи хотел сделать сейчас, было банально желание унизить, посмеяться.
- Ты ведь хочешь согрешить со мной, брат?
- Да как ты смеешь! - Клауд толкнул его на пол и сел сверху, схватив за воротник, хорошенько встряхнул. Но и это не заставило исчезнуть ехидство в зеленых глазах.
Клауд был бесконечно зол на это хитрое существо, которое вполне себе выглядело хрупкой девушкой. Елейный голос бесил даже похуже упорных уговоров друзей, хуже их притворной любви. Кошачий взгляд, казалось, впивался в самую душу. Клауд еще раз его встряхнул, так что Кададжи больно ударился затылком о каменный пол.
- Ты...ты оскорбил память Аэрис! - Клауд рванул молнию на его кожаных брюках. Если Кададжи так хочется согрешить... пусть получит все по полной!
- Брат, нет! - его испуганный возглас эхом разнесся по всей церкви и растворился в повисшей тишине. Клауд замер, тяжело дыша. До него медленно доходило, что он только что хотел сделать с Кададжи. В церкви Аэрис. Злость вся ушла с этим резким порывом и больше никак не хотела возвращаться. В глазах Кададжи плескался ужас, он ведь всего лишь хотел поиграть, но не доходить до такой крайности.
"Прости", - светилось в глазах Кададжи слабым умирающим огоньком.
"Прости", - глухое привычное пламя вины во взгляде Клауда. Но никто, естественно, не сказал ничего вслух.
Вместо глупых опостылевших извинений Клауд наклонился и прижался лбом ко лбу Кададжи. Слегка отчаянный жест, но полный доверия и раскаяния. Да и сам Кададжи внезапно растерял все свое ехидство, даже насмешка все никак не могла сложиться на тонких губах. Когда они не усмехались, они были так привлекательны...
Кададжи был удивлен, что Клауд остановился от одного лишь вскрика, и эта его нежность сейчас вызывала недоумение. И Кададжи просто не знал, как можно на нее отреагировать. Как и на внезапное прикосновение губ Клауда к своим, нежное, будто он извинялся таким образом. Чувство вины должно было как-то найти выход.
- Нии-сан, почему? - коротко спросил Кададжи, не совсем отрываясь, говоря это чуть ли не в губы Клауду. Глаза у блондина были плотно закрыты, он старался даже не дышать, но Кададжи всей кожей чувствовал лихорадочное биение его сердца.
Клауд и сам не мог объяснить своего поведения, уж слишком Кададжи воздействовал на его нервную систему. Так, что рядом с ним просто невозможно было спокойно находиться. И раздражал он, и злил, и сводил с ума. И ломал что-то в Клауде каждый раз, когда он слышал этот будто шелковый голос. И сейчас он сломал. Нарушил святыню этого места, растоптал драгоценные цветы, разрушил что-то в душе Клауда, вечный механизм вины.
- Спасибо, - почему-то Клауд благодарен Кададжи за все это.
- Всегда готов помочь нии-сану, - улыбнулся Кададжи, обнимая того за плечи и притягивая поближе к себе. И Клауд благодарен ему и за то, что он совсем не сопротивляется, когда солджер начал снимать кожаную одежду, слой за слоем. Похоже, Кададжи был тем единственным, кто нарушал его привычные устои жизни. Тем единственным, кто мог его уравновесить.
Кададжи не ожидал дальнейших действий от Клауда, потому не сопротивлялся отчасти оттого, что был попросту шокирован. Клауд раздевал его почти с обречением в глазах, осознавая, что согрешит сейчас, и цветы, эти хрупкие подопечные Аэрис, будто укоризненно затихли. Клауд чувствовал, что сходит с ума, но не мог остановиться. Кададжи раскинул руки в стороны, распластался под Клаудом послушной морской звездой.
"Нии-сан, неужели ты сделаешь со мной это?" - почти насмешливо светились изумрудные глаза. Бросали вызов. Клауд всегда был игроком по натуре, и вызов этот не мог не принять. Извинения перед призраком Аэрис, который теоретически обитал здесь, скреблись внутри, мешали сосредоточиться - и Клауд резко приник губами к обнаженной шее. Совершенно нетронутой. Что ж, если нужно сломать прошлое, чтобы начать нормальную жизнь - Клауд это сделает. Так лечатся от чувства вины.
Солджер схватил его руки и закинул Кададжи за голову, стал вести губами от шеи вниз, собирая соленый вкус его кожи. Стон Кададжи достиг потолка, отразившись эхом, затерялся в разноцветном ковре цветов. Сбивчивое шумное дыхание Клауда, всхлипывания Кададжи, все эти звуки - они нарушали святыню тишины церкви, но Клауд не только не прекратил своих действий, но и даже не зажал Кададжи рот. Чтобы тот не осквернял тишину своим чудесным срывающимся голосом. Сводящим с ума голосом. Кададжи довольно выгибался, похожий если не на кота, то на сонно потягивающуюся пантеру. Он царапал прохладный пол церкви, возбужденный только оттого, что ему дозволили рушить здесь все, что можно. Вернулись наглая улыбка и азартный блеск в глазах.
- Нии-сан, сделай со мной это, что ты такой трусливый? Или ты просто не умеешь?
Клауд яростно двинул руками ему по телу - зарвался, и Кададжи это понял, и стал вести себя потише. Но уже заронил семечко игры в душу Клауда - тому неимоверно захотелось доказать, что он может, он умеет, он совсем не трус и неудачник. Он может сломать свое прошлое, и даже это чувство святотатства внутри ему не помеха! Клауд вновь вовлек его в поцелуй, уже жадный, пытался забрать Кададжи всего, засасывая в рот поочередно то его нижнюю, то верхнюю губу.
Раздеваться Клауду пришлось с трудом - тяжелое облачение не позволяло сбросить его в несколько мгновений. А он был красивый. Загорелый, широкий в плечах, мускулистый, но отнюдь не громадный непривлекательный качок. Они передвинулись на мягкий податливый ковер из цветов, словно решили попрать эту нежную красоту. Кададжи бледный, как снег, никогда в жизни не загорал и ходит всегда во всем черном и закрывающем все тело. Кададжи немного больно, когда Клауд лег на него сверху. Солджер спешил, нервничал, будто ожидал в любую секунду возмездия. Что раздастся гроза, и ливень ударит по стенам церкви. И еще он боялся остановиться на пол пути, поддаться самоанализу - и, как следствие, прекратить растягивать Кададжи пальцами, подготавливая к неизбежному. Солнце все также продолжало спокойно светить в окно, когда Клауд совершил главный грех в своей жизни - вошел в Кададжи почти на половину. Не разразился гром, не ударила молния, хотя все это происходило сейчас внутри Клауда. Он рыдал, чувствуя, что совершает непоправимое, пока на щеку его не легла прохладная рука Кададжи.
- Не плачь, нии-сан, не надо... Клауд толкнулся в него глубже, стены церкви давили со всех сторон, запах цветов душил - а спасали от верной смерти лишь эти пронзительные зеленые глаза. Этот елейный успокаивающий голос. Кончив, Клауд еще долго не мог успокоиться, плача на плече своего спасителя, а тот гладил его по волосам и шептал что-то на ухо.
- Спасибо тебе, Кададжи...спасибо.
Автор: Sirin-chan
Фандом: FF7: Advent Children
Пейринг: Клауд/Кададжи
Рейтинг: R
Жанр: ангст какой-то
Предупреждение: писалось давно, с телефона, для нашего дорогого Хибари. С фандомом автор практически не знаком, так что ООС.
1664 словаВ церкви Аэрис всегда было так тихо и умиротворенно, что Клауд ходил сюда почти каждый день. Потерзаться своей вечной виной, убежать от этого раздражающего городского мельтешения людей, от собственных друзей. Они говорили ему, что он ни в чем не виноват, убеждали продолжать жить дальше, не оглядываясь на прошлое. Им то легко говорить. Клауд ненавидел их за эти сочувствующие улыбки и иллюзорное выражение счастья на лице. Аэрис и Зак умерли на его руках. Умерли! Клауд согнулся пополам на полу церкви, из горла вырвался сдавленный всхлип, но глаза были сухи. Все слезы давным-давно кончились. А, может быть, Клауд просто разучился плакать. Самая сильная боль всегда переживается без слез.
- Все еще винишь себя, брат мой? Не пора бы уже прекратить эти глупые терзания? - послышался ехидный голос. Кададжи стоял у стены, сложив руки на груди и насмешливо разглядывал Клауда, скорчившегося на полу. Когда он успел неслышно проникнуть в церковь, солджер не знал и не мог понять. Кададжи сорвал цветочек и растер его между пальцами. Он давно наблюдал за Клаудом и знал, что его можно было найти здесь, в этой церкви.
- Что ты здесь делаешь? - Клауд поднялся с пола. Его нагло застали за личными переживаниями. Это было равноценно тому, если бы Кададжи бессовестно заглянул ему в душу.
- Да так, просто проходил мимо, - растертые лепестки небрежно упали на каменный, безукоризненно чистый пол.
Кададжи фыркнул и повел носом. В церкви было слишком много цветов, которые вились отовсюду - ползли даже по стенам, как сорняки. Было видно, что она совсем заброшена. И после этого понятно - почему именно здесь Клауд проводит много времени.
- Милое местечко. И ты тут живешь? - рука, затянутая в кожаную перчатку, провела по стене, которая буквально начала крошитьс я от этого прикосновения.
Клауд резко подскочил к нему и перехватил за запястье, больно-больно. Словно Кададжи прикоснулся к чему-то сокровенному. Но так оно и было - в церковь часто ходила Аэрис, ухаживала за этими цветами... И церковь стала символом ее памяти.
- Убирайся отсюда, - коротко сказал солджер, отпуская тонкое, совсем женское, запястье. Кададжи с капризной миной потер его.
- Нии-сан, может быть, я просто тебя искал, соскучился...
- Ты? Соскучился?
Клауд не верил такой явной глупости и продолжал смотреть на Кададжи в упрямом напряжении. Пока Кададжи здесь - не помучиться собственной виной, не оплакать смерть дорогих людей. Пока Кададжи насмешливо смотрит на него из-под серебристой челки. Странно, никто не мог убедить Клауда в том, что его угрызения бесплодны. А Кададжи только что сделал это одним своим присутствием. Совершенно неправильно, слишком наглый он, этот братик.
- Ну, допустим, я тебя искал, - совершенно честно ответил Кададжи.
- Зачем я тебе понадобился так внезапно? Я же говорю - матери у меня нет, и я не знаю, где она, - вновь с нарастающим раздражением выдал Клауд, рука его машинально коснулась меча.
- И вовсе я не за этим. Но если так хочешь подраться, то я могу это устроить, - съехидничал Кададжи, проводя кончиком языка по верхней губе. - Просто так внезапно захотелось своего милого старшего брата, - он вскинул руки и стал расхаживать по церкви, безжалостно топтая заросли цветов. - Как тут все тухло, брат. Вот эти цветы, эти стены - сколько им лет? Да с них песок сыплется, - он ударил костяшкой пальца по каменной кладке, посыпалась крошка. - Здесь все такое дряхлое, а ты упиваешься здесь своей болью, как последний неудачник, - Кададжи хохотнул, увернувшись от прицельного удара. - Как же это глупо, нии-сан, ты так любишь эту обитель прошлого... Это для тебя святыня, верно? - он змейкой скользнул к рассвирипевшему вконец Клауду и обнял за шею.
- Тогда я разрушу эту вот святыню, вот здесь, - ладонь его легла на грудь Клауда, вторая обвилась вокруг талии солджера. Кададжи было почти жалко своего остановившегося на стадии вины брата, который застрял в собственных переживаниях. Нужно было немного ему помочь. Но главной причиной того, что Кададжи хотел сделать сейчас, было банально желание унизить, посмеяться.
- Ты ведь хочешь согрешить со мной, брат?
- Да как ты смеешь! - Клауд толкнул его на пол и сел сверху, схватив за воротник, хорошенько встряхнул. Но и это не заставило исчезнуть ехидство в зеленых глазах.
Клауд был бесконечно зол на это хитрое существо, которое вполне себе выглядело хрупкой девушкой. Елейный голос бесил даже похуже упорных уговоров друзей, хуже их притворной любви. Кошачий взгляд, казалось, впивался в самую душу. Клауд еще раз его встряхнул, так что Кададжи больно ударился затылком о каменный пол.
- Ты...ты оскорбил память Аэрис! - Клауд рванул молнию на его кожаных брюках. Если Кададжи так хочется согрешить... пусть получит все по полной!
- Брат, нет! - его испуганный возглас эхом разнесся по всей церкви и растворился в повисшей тишине. Клауд замер, тяжело дыша. До него медленно доходило, что он только что хотел сделать с Кададжи. В церкви Аэрис. Злость вся ушла с этим резким порывом и больше никак не хотела возвращаться. В глазах Кададжи плескался ужас, он ведь всего лишь хотел поиграть, но не доходить до такой крайности.
"Прости", - светилось в глазах Кададжи слабым умирающим огоньком.
"Прости", - глухое привычное пламя вины во взгляде Клауда. Но никто, естественно, не сказал ничего вслух.
Вместо глупых опостылевших извинений Клауд наклонился и прижался лбом ко лбу Кададжи. Слегка отчаянный жест, но полный доверия и раскаяния. Да и сам Кададжи внезапно растерял все свое ехидство, даже насмешка все никак не могла сложиться на тонких губах. Когда они не усмехались, они были так привлекательны...
Кададжи был удивлен, что Клауд остановился от одного лишь вскрика, и эта его нежность сейчас вызывала недоумение. И Кададжи просто не знал, как можно на нее отреагировать. Как и на внезапное прикосновение губ Клауда к своим, нежное, будто он извинялся таким образом. Чувство вины должно было как-то найти выход.
- Нии-сан, почему? - коротко спросил Кададжи, не совсем отрываясь, говоря это чуть ли не в губы Клауду. Глаза у блондина были плотно закрыты, он старался даже не дышать, но Кададжи всей кожей чувствовал лихорадочное биение его сердца.
Клауд и сам не мог объяснить своего поведения, уж слишком Кададжи воздействовал на его нервную систему. Так, что рядом с ним просто невозможно было спокойно находиться. И раздражал он, и злил, и сводил с ума. И ломал что-то в Клауде каждый раз, когда он слышал этот будто шелковый голос. И сейчас он сломал. Нарушил святыню этого места, растоптал драгоценные цветы, разрушил что-то в душе Клауда, вечный механизм вины.
- Спасибо, - почему-то Клауд благодарен Кададжи за все это.
- Всегда готов помочь нии-сану, - улыбнулся Кададжи, обнимая того за плечи и притягивая поближе к себе. И Клауд благодарен ему и за то, что он совсем не сопротивляется, когда солджер начал снимать кожаную одежду, слой за слоем. Похоже, Кададжи был тем единственным, кто нарушал его привычные устои жизни. Тем единственным, кто мог его уравновесить.
Кададжи не ожидал дальнейших действий от Клауда, потому не сопротивлялся отчасти оттого, что был попросту шокирован. Клауд раздевал его почти с обречением в глазах, осознавая, что согрешит сейчас, и цветы, эти хрупкие подопечные Аэрис, будто укоризненно затихли. Клауд чувствовал, что сходит с ума, но не мог остановиться. Кададжи раскинул руки в стороны, распластался под Клаудом послушной морской звездой.
"Нии-сан, неужели ты сделаешь со мной это?" - почти насмешливо светились изумрудные глаза. Бросали вызов. Клауд всегда был игроком по натуре, и вызов этот не мог не принять. Извинения перед призраком Аэрис, который теоретически обитал здесь, скреблись внутри, мешали сосредоточиться - и Клауд резко приник губами к обнаженной шее. Совершенно нетронутой. Что ж, если нужно сломать прошлое, чтобы начать нормальную жизнь - Клауд это сделает. Так лечатся от чувства вины.
Солджер схватил его руки и закинул Кададжи за голову, стал вести губами от шеи вниз, собирая соленый вкус его кожи. Стон Кададжи достиг потолка, отразившись эхом, затерялся в разноцветном ковре цветов. Сбивчивое шумное дыхание Клауда, всхлипывания Кададжи, все эти звуки - они нарушали святыню тишины церкви, но Клауд не только не прекратил своих действий, но и даже не зажал Кададжи рот. Чтобы тот не осквернял тишину своим чудесным срывающимся голосом. Сводящим с ума голосом. Кададжи довольно выгибался, похожий если не на кота, то на сонно потягивающуюся пантеру. Он царапал прохладный пол церкви, возбужденный только оттого, что ему дозволили рушить здесь все, что можно. Вернулись наглая улыбка и азартный блеск в глазах.
- Нии-сан, сделай со мной это, что ты такой трусливый? Или ты просто не умеешь?
Клауд яростно двинул руками ему по телу - зарвался, и Кададжи это понял, и стал вести себя потише. Но уже заронил семечко игры в душу Клауда - тому неимоверно захотелось доказать, что он может, он умеет, он совсем не трус и неудачник. Он может сломать свое прошлое, и даже это чувство святотатства внутри ему не помеха! Клауд вновь вовлек его в поцелуй, уже жадный, пытался забрать Кададжи всего, засасывая в рот поочередно то его нижнюю, то верхнюю губу.
Раздеваться Клауду пришлось с трудом - тяжелое облачение не позволяло сбросить его в несколько мгновений. А он был красивый. Загорелый, широкий в плечах, мускулистый, но отнюдь не громадный непривлекательный качок. Они передвинулись на мягкий податливый ковер из цветов, словно решили попрать эту нежную красоту. Кададжи бледный, как снег, никогда в жизни не загорал и ходит всегда во всем черном и закрывающем все тело. Кададжи немного больно, когда Клауд лег на него сверху. Солджер спешил, нервничал, будто ожидал в любую секунду возмездия. Что раздастся гроза, и ливень ударит по стенам церкви. И еще он боялся остановиться на пол пути, поддаться самоанализу - и, как следствие, прекратить растягивать Кададжи пальцами, подготавливая к неизбежному. Солнце все также продолжало спокойно светить в окно, когда Клауд совершил главный грех в своей жизни - вошел в Кададжи почти на половину. Не разразился гром, не ударила молния, хотя все это происходило сейчас внутри Клауда. Он рыдал, чувствуя, что совершает непоправимое, пока на щеку его не легла прохладная рука Кададжи.
- Не плачь, нии-сан, не надо... Клауд толкнулся в него глубже, стены церкви давили со всех сторон, запах цветов душил - а спасали от верной смерти лишь эти пронзительные зеленые глаза. Этот елейный успокаивающий голос. Кончив, Клауд еще долго не мог успокоиться, плача на плече своего спасителя, а тот гладил его по волосам и шептал что-то на ухо.
- Спасибо тебе, Кададжи...спасибо.
@темы: фанфик